Зачем музыке нужна философия?

Возможно, ты решил прочесть эту статью из-за названия. Или ты уже смотрел мои видео на канале zwook.ru и понимаешь, что я не буду зря тратить твоё время. А возможно, ты просто ищешь любые материалы, которые помогут тебе писать музыку лучше. В любом случае, осмелюсь тебя заверить, что изложенное в этой статье является ключом к пониманию музыки. Тебе будет приходить мысль о том, что всё описанное никак не связано с музыкой. Так задумано)

Здесь самое время продемонстрировать чем вообще является философия, и задать себе первый неочевидный вопрос – что значит понимание. К пониманию любого предмета можно подойти с двух сторон – со стороны практики, и со стороны теории. В пользу любого из этих подходов найдутся свои аргументы. Моя задача - продемонстировать то, что истинное понимание достигается только через теорию, подкреплённую практикой. Иначе, это будет сухое видение без чувства, или сколь-нибудь тонкое чувство, без понимания – но в любом случае не возникнет овладения. Мой главный тезис в том, что истинное понимание предмета возникает, когда мы им овладеваем, а значит – владеем предметом настолько, что можем его создавать. В данном случае, я говорю о создании музыки.

Чтобы понять, чем является теория музыки, в первую очередь, нам нужно понять природу теоретического знания вообще. Пока это может показаться занудством, но поверь, к концу статьи, это первичное впечатление испарится.

Весь видимый и ощущаемый нами мир, мир явлений, опирается на мир идеальный, который мы можем видеть только в виде некоторой идеи, концепции, мысли. Такой мир постигается разумом. Если мы познаём некоторую идею, например – идею музыки, - то любое частное явление этой идеи, например – конкретное музыкальное произведение – предстаёт перед нами как реализация этой идеи. Если мы не философы, и никогда не утруждали себя изучением философии как науки, это происходит подсознательно. Например, мы слушаем трек в стиле techno, и по каким-то своим подсознательным критериям определяем – хорош трек или нет, или, иными словами, насколько этот трек соответствует нашим идеальным представлениям о треке в жанре techno. Осознаём мы это или нет – именно так этот процесс происходит в нашем мышлении. Когда же мы создаём какой-либо трек, происходит обратный процесс. Из нашего представления об идеальном мы как бы достаём то, что может материализоваться в нашей DAW здесь и сейчас. Здесь стоит пояснить одну неочевидную вещь. Понимание и созидание – процессы родственные, опирающиеся на один и тот же механизм в нашей душе, разуме и подсознании. Только когда мы что-то познаём, мы движемся от реализации к идее, а когда создаём – от идеи к реализации.

Конечно, если этот процесс скрыт от нашего сознания (если мы не понимаем что такое музыка, познание, созидание), то происходит это часто в смешанном виде, когда мы одновременно и создаём музыку, и пытаемся её понять. Уверен, что многие ощущали это в своей практике: сначала мы пытаемся что-то сделать, а потом уже понимаем что же такое у нас получилось. Неизбежно возникает проблема – как всё это дело оценивать, какой метрикой измерять, и как быть уверенным в том, что сделанное нами достойно не то, что демонстрации на публику, а затраты времени на это.

И здесь я могу дать достаточно простой ответ, который настолько прост, что часто ускользает от нашего понимания. Если мы понимаем что такое музыка по своей сути, наша оценка явлений базируется на этом понимании. Чем лучше наше понимание – тем более экспертна наша оценка. Иными словами, тот музыкальный вкус хорош, который видит в музыке настоящее, то есть соответствующее истинному понятию.

Здесь сразу найдутся скептики, которые скажут – нет идеального эталона музыки, всё субъективно, каждому просто нравится своё. Тем не менее, когда мы говорим, что та или иная музыка красива, или та или иная девушка красива, или закат красив, или что-либо ещё, у нас в голове уже присутствует само понятие красоты. И более-менее все люди имеют эту заготовку, эту смысловую конструкцию, эту форму уже готовой у себя в голове. А значит существует такая красота, которая не зависит от наших о ней представлений. Я говорю о красоте как об идее. Тоже самое мы можем сказать о любой другой идее. Мой тезис в том, что идея музыки сама по себе существует вне зависимости от того, слушаем ли мы техно или барокко. И при внятном изложении этой идеи можно найти то общее, что эти разные виды музыки объединяет. Если же мы руководствуемся этой идеей при создании музыки – мы получаем такое овладение этим ремеслом, что можем гарантировать себе, что при должном усердии напишем музыку, которая будет музыкой настоящей, трушной, в каком-то смысле наследующей музыку идеальную.

Понимаю, поначалу кажется, что это странно, что это расходится с тем, что мы привыкли понимать под музыкой, как некоторой интуитивной, чисто субъективной вещью. С другой стороны, само по себе философское рассмотрение вещей во многом отличается от рассмотрения бытового, сиюминутного. Ведь целью философского созерцания является созерцание всеобщего. Чего-то такого, что свойственно всему, то есть чего-то объективного. И речь здесь не о том, чтобы видеть музыку как некий математический закон. Глупо было бы отрицать, что в музыке много субъективного, авторского, уникального и даже мистического. Тем не менее, есть и то, что объединяет музыку любой эпохи, и это именно то, что исследует философия.

Приходится много внимания уделять этим вопросам, потому что у большинства людей вызывает отторжение философский подход из-за своей сложности и необычности. Я настаиваю на том, что истинное понимание вещей открывается лишь тому, кто увидел своим разумом идею, сущность, истинную природу вещи. Другое дело, что он мог прийти к этому не через философию, а через многолетнюю практику, сталкиваясь в своей работе с большим разнообразием проявлений природы музыки и подсознательно проводя такую философскую её обработку, что называется, в фоновом режиме. И в этом смысле я бы мог сказать – просто делай много музыки, и с годами ты поймёшь, что же это такое. А может и не поймёшь. Это зависит чуть ли не от случая. В данной статье я бы хотел помочь тебе научиться подходить к этому делу сознательно, понимая что ты делаешь и имея чёткую метрику, насколько ты это делаешь эффективно.

Давай теперь попробуем так определить музыку, чтобы это определение включало в себя все существенные, неотъемлемые свойства музыки. И чтобы это определение было пригодно для того, чтобы по-достоинству оценить Баха, Ханса Циммера, Пола Гилберта, Carbon Based Lifeforms или King Crimson.

Как всякое искусство, музыка, в первую очередь, оперирует образами. Образ – это такое сконцентрированное отображение смысла, которое постигается не непосредственно разумом, но через ощущения. Это, своего рода, мостик между чувствами и разумом, по которому художник пускает к нам в душу смыслы. Уже исходя из этого мы можем обозначить, что в музыке присутствует некоторый смысл, который выражается через некоторую форму в виде музыкальных образов. 

Прежде чем перейти к самому смыслу, давай разберём форму, ибо так будет проще объяснить суть дела тем, кто не привык к философскому способу рассуждения. Музыкальная форма имеет свои неотъемлемые качества. В первую очередь, музыку определяет то, что она развивается во времени, создает иллюзию пространства, а своим материалом имеет звуковые сочетания определённой частоты и тембральной фактуры. Развитием музыки во времени управляет композиция, или структура, а также ритм. В пространстве музыка развертывается посредством аранжировки и акустики. Частотный диапазон управляется правилами гармонии, а тембральную фактуру задаёт инструментовка. Давай теперь подумаем, какие смыслы могут выражать все эти элементы.

Прежде чем это сделать, будет полезным вспомнить о некоторых концепциях, которые описал ещё Аристотель, когда постарался найти некоторое общее единство в драматических искусствах своего времени. В работе “Поэтика” он приходит к тому, что драматическое искусство достигает своей цели посредством узнавания и катарсиса. Аристотель обнаружил, что наблюдая за персонажами на сцене, зритель ассоциирует себя с ними, узнавая в них то, что переживал сам. Вовлекаясь таким образом в художественное действо, он, посредством драматического напряжения, испытывает катарсис, то есть “очищение”. С чем-то таким сталкиваются и психоаналитики в своей работе, когда заново переживая некоторые травматические события, пациент как бы очищается от их травматического влияния. 

Музыка – это не театр. Очевидно, что она оперирует гораздо более абстрактными переживаниями, ведь на сцене нет ни актёров, ни декораций. Есть лишь инструменты, которые воспроизводят некоторые частотные отношения. Тем не менее, мы испытываем музыкальное наслаждение практически также, как переживаем за актёров на сцене или в кино. Только предметом узнавания на этот раз выступают не жизненные ситуации, а гораздо более абстрактные вещи. Например, когда мы наблюдаем за восходом солнца, или испытываем приятное весеннее дуновение прохлады в тёплый день, или же когда в летнюю ночь мы слышим шум прибоя, нас посещает уникальное чувство красоты проживания данного конкретного момента. Красота его заключается в том, что окружающий нас мир как-то по-особому красиво упорядочен, наполнен сообразием и гармонией, и мы чувствуем свою принадлежность этой гармонии, или иными словами, узнаём в природе нечто, что свойственно нам самим. Мы проживаем внутри то, что наблюдаем снаружи. Примерно также действует на нас музыка.

Приведу отрывок из “Фауста” Гёте в переводе Пастернака. В этом отрывке описывается с помощью литературных образов сущность поэзии:

Кто вносит в шум разрозненности жалкой
Аккорда благозвучье и красу?
Кто с бурею сближает чувств смятенье?
Кто грусть роднит с закатом у реки?
Чьей волею цветущее растенье
На любящих роняет лепестки?
Кто подвиги венчает? Кто защита
Богам под сенью олимпийских рощ?
Что это? — Человеческая мощь,
В поэте выступившая открыто.

Про музыку можно сказать то же самое. С помощью задорного грува мы можем передать веселье, сексуальную энергию, беспечность, сосредоточенность, агрессию. С помощью гармонических сочетаний мы можем вернуть слушателя в детство, время беззаботной безотносительной любви, можем дать ощущение безопасности, или тревоги, погрузить в раздумия или приобщить к лёгкости, нежности, чему угодно. С помощью мелодии мы можем выразить сложнейшие движения души, выразить философские противоречия или погрузить в запутанный мир психологических трансформаций. Всё это доступно композитору, который осознанно относится к своему ремеслу. Словно кисти из своего инвентаря, достаём мы эмоции, смыслы и звуковые образы, чтобы живописать на нашем музыкальном полотне сложные смысловые конструкты.

Но что же может слушатель узнать в сухих математических соотношениях, которые описывает музыкальная гармония? Как совокупность акцентов, пауз, ритмических рисунков повергает нас в состояние сопереживания этим числовым отношениям? Каким образом простые связи между трёмя частотами мажорного аккорда ассоциируются у нас с чем-то добрым и радостным?

Всё дело в том, в этих отношениях мы узнаём саму идею упорядоченности и соразмерности, которую наш разум, наши чувства прекрасно понимают. Нашему уму прекрасно известны такие вещи как симметрия и упорядоченность, ведь он сам стремится уравновесить, сбалансировать и упорядочить любую информацию, которую обрабатывает. Для него эти понятия являются идеалами, к которым он стремится. Для наших чувств известно понятие золотого сечения, потому что оно так часто наблюдается в окружающем нас мире. Словно ребёнок, который берёт кубик и засовывает его в квадратное отверстие, наша душа видит в музыке некоторую форму, к которой она сама пытается привести всё, что наблюдает вовне и внутри. 

Но самого по себе этого факта недостаточно, чтобы возникло психическое переживание и ассоциация. Ключевой момент здесь в том, что слышимое в музыке мы помещаем как бы в себя, и не чувствуем это как нечто инородное. Наоборот, мы впускаем в себя музыку так, будто в нашей душе изначально было для неё место, специально отведённая форма, которая только и ждала, чтобы её чем-то наполнили, словно сосуд естественно принимающий в себя жидкость. Переживая этот процесс, мы переживаем дополнительно ещё и своё единение со вселенской упорядоченностью. Более того, мы осознаём, что музыку эту написал некоторый автор, и мы чувствуем с ним родство. Мы словно отмечаем – брат, ты же описал меня, ты такой же как я. Когда мы слушаем музыку на концерте, мы ощущаем такое же единство и с публикой. Мы словно вопрошаем – неужели вы все испытываете то же, что и я? Если так, то есть нечто в наших душах, что является родственным, знакомым, близким, единым. Поэтому музыка не только позволяет нам ощутить единство с миром, но и в значительной степени спасает нас от одиночества, если мы от него страдаем. 

Понимая как это всё работает, мы уже не будем воспринимать свою собственную музыку только как слушатель. Конечно, это никуда не уйдёт, ведь сам по себе творческий процесс всегда будет в той или иной степени бессознательным и интуитивным. Но зная философию музыки, мы сможем выстраивать гораздо более сложные конструкции. Мы будем слушать грув, который у нас получается, и зададимся вопросом – а что ещё я могу в него добавить, чтобы усилить единство слушателя со Вселенной? Возможно, мне нужен глубокий аккорд? А если я хочу позволить слушателю преодолеть гравитацию, и узнать в музыке не только земные ритмы, но и приобщиться к ритмам космическим, возвышенным, одухотворённым? Возможно, мне нужна пронзительная мелодия, которая возвысит слушателя! 

Человеку, далёкому от музыки, или просто излишне нигилистично настроенному, может показаться что всё это настолько пафосно, что становится нелепым и смешным. Но мы-то с вами знаем, что музыка – своего рода чудо и таинство, и тут нечего стесняться возвышенного слога. Где, как не в искусстве говорить о таких возвышенных вещах? Приземлиться мы всегда успеем и, более того, большинство людей большую часть своего времени находятся в приземлённом состоянии. Гравитация в виде суетных дел, забот и проблем безжалостно притягивает нас к земле. Именно для того люди и ищут искусства, чтобы помочь себе возвысится хотя бы на время, воспарить над сиюминутностью настоящего, приобщиться к вечности, к чему-то идеальному. Дать слушателю такое идеальное – наша работа, коллеги. И чтобы эту работу делать хорошо, необходимо понимать природу идеального, необходимо подходить к своему ремеслу философски.

P.S. Скоро будет анонс курса по философии музыки.